Баллада об ушедших на задание. Дот - Страница 119

119

И вдруг капитан Сад увидел выход из положения.

Он побежал в приемную, взглянул оттуда на башню. Так и есть! Наверху эсэсовцы буквально лезли на парапет - наблюдали спектакль, который давал Райнер. Им было не до разведчиков!…

Капитан выскочил в коридор, потом вспомнил что-то, возвратился в приемную, лихорадочно перерыл ящики письменного стола, нашел что искал - и опять прочь. Бегом по коридору, потом по лестнице:

- Гранаты к бою! Приготовиться к атаке!

- Товарищ капитан, да как же можно…

- Сашка, ты остаешься. Ты должен выйти на связь! Если даже нас сейчас перебьют, ты не имеешь права умереть, пока не передашь, что мы выполнили задание.

- Слушаюсь.

- И про Колю, если успеешь.

- Помню, товарищ капитан.

- За мной!

Он расставил своих ребят возле окон, глядевших в сторону башни, и в тот момент, когда Володька Харитончук и Райнер появились в воротах, они выскочили наружу, взорвали гранатами дверь башни и ворвались в середину. Они захватили башню, но двое погибли, один умирал, а Ивану Григорьевичу автоматной очередью перебило ноги.

Подошли Харитончук и Райнер. Оба были ранены. И Норик - типичное дело в гранатном бою - весь изорван осколками. Однако дышал.

- Почему ты вернулся, Райнер? - спросил капитан Сад.

- Я встретил на дороге эту колонну. Они потребовали у меня документы очень вежливо, и когда узнали, кто я, тут же арестовали. За шпионаж в пользу русских.

- Неужели опять фон Хальдорф?

- Он! - граф издал грозный рык и затопал ногами. - Представляете, капитан, до чего гнусная тварь? Ведь он не взял меня сам, знал, что я не для его зубов орешек. Так он сделал это иначе. Он связался по радио с окружным жандармским управлением и сообщил им, что я был схвачен вместе с русскими разведчиками и бежал из-под стражи.

Подошел Сашка. Связи не было.

- Если я еще раз увижу, что ты отошел от рации… - сказал капитан Сад, но не нашелся, чем пригрозить. - Ну постарайся, пожалуйста.

Потом он увидел, что Харитончук перевязывает раны лейтенанта, а Иван Григорьевич пытается перебинтовать свои ноги сам; перехватил взгляд Райнера… Тот, кажется, уже начинал осознавать, что те одиннадцать человек, которых он видел прошлой ночью, - это и весь русский отряд… и никого здесь больше не было!…

- Спасибо, Райнер, что помог ребятам, - медленно сказал капитан Сад, - Этого мы тебе не забудем. А пока… Руки!!!

В этот крик капитан вложил столько ненависти и боли, что Райнер опешил, а в следующее мгновение на его запястьях защелкнулись наручники, разысканные капитаном несколько минут назад в приемной.

Потом капитан забаррикадировал вход в башню Потом в воротах появился офицер с белым флагом. Он предложил капитуляцию, иначе немедленно начнется обстрел башни из шестиствольных минометов. Нет, сказал капитан Сад, уходите, а то я не могу на вас спокойно смотреть. Уходите от греха. Как угодно, сказал парламентер, так и быть, даю вам еще полчаса сроку. А пока посмотрите, что вас ждет, если вы не сдадитесь добровольно.

Он ушел в ворота и потом неторопливо и не оборачиваясь шагал по пыльной дороге к бронетранспортерам, которые наконец-то появились откуда-то сбоку и теперь стояли позади редкой цепи. Там он стал распоряжаться. Группа солдат в несколько минут обпилила ветви одного из дубов, так что остался лишь уродливый обрубок, впрочем, издали похожий на крест. Потом двое солдат вывели из бронетранспортера человека со связанными за спиной руками. Несколько шагов он шел спокойно, но когда увидел, что его ждет, вдруг остановился, неожиданно подсек одного солдата ногой, второго ударил головой в лицо и бросился прочь. За ним со свистом и гоготаньем побежали человек пятнадцать, быстро догнали, свалили на землю, но почти не били, и на поднятых руках понесли к дереву. Человек извивался, пытался дергать ногами, кусался и кричал. Все время, пока его несли, он страшно кричал, молил о чем-то: отдельные слова до башни не долетали, только голос…

Капитан Сад встал на парапет, сложил руки рупором и крикнул:

- Рэм!

Но Рэм не услышал, уж очень далеко было, и кричал он страшно, так что мог слышать только себя. Тогда капитан Сад крикнул еще раз:

- Рэм!…

Рэм затих. Он повернул голову в сторону башни, и на фоне уже потускневшего неба увидал знакомую фигуру командира. Капитан Сад поднял правую руку и сделал знак: «Мы с тобой».

Рэма подтащили к дереву, но он даже не взглянул на страшный обрубок. Он не отрывал взгляда от своего капитана и молчал - пока его привязывали, и прибивали ладони к дереву широкими солдатскими штыками, и сваливали к ногам хворост, и поливали его из канистры бензином…

Капитан Сад повернулся к Харитончуку, хотел что-то сказать, но ничего у него не вышло, потому что рот свела судорога. Тогда он рванул ворот гимнастерки, пуговицы застучали по каменному полу.

- Ну, тезка, подставляй плечо…

Он поднял пулемет и, когда Харитончук опустился на одно колено, положил пулемет ему на плечо. Харитончук поплевал в ладони и плотно облапил кожух. И тут ствол пулемета вдруг задергался. В первые секунды возле дерева ничего не изменилось, затем немцы бросились врассыпную, падали, катились в раскаленной желтой пыли. Только один Рэм был там неподвижен. Он уронил голову на грудь и уже не шевелился.

Потом начался ответный ураганный огонь с бронетранспортеров. В воздухе заныло, заскрипело пронзительно - и прямо посреди двора рванули мины.

Связи не было.

Все ушли в подземелье, один только Харитончук наблюдал в бойницу за передвижением врага, чтобы не прозевать атаку.

119