Баллада об ушедших на задание. Дот - Страница 88

Это место они постарались пройти поскорей, потому что воздух здесь был такой сухой и колючий, что казалось, будто дышишь песком.

Потом так же неожиданно открылось село. Совсем небольшое. Дворов около двадцати: две нестройные шеренги закопченных печей, похожих друг на друга, как близнецы. Видать, работал их один мастер. Единственная уцелевшая хата стояла на противоположном конце села, возле моста через ручей. Очень прочного и широкого моста, это даже издали было видно. Пожалуй, средний танк пройдет, привычно прикинул капитан Сад, хотя сейчас эта информация была ему вовсе ни к чему, и почти не было шансов, что когда-либо пригодится.

«Студенты» уже успели пересечь село и заняли удобные огневые позиции, контролируя двери я окна уцелевшей хаты. Рэм дал знак: здесь кто-то есть. Капитан Сад с минуту глядел оценивающе. Опасности не было, тем не менее он развернул разведчиков в цепь, и они прочесали обгорелые просвечивающие сады.

Хата имела жилой вид. Капитан обошел ее кругом, заглянул в низкий сарай и лишь затем постучал в дверь. Тотчас отозвался старческий голос:

- Входите, кого бог послал.

В хате было темно, пахло сырым глинобитным полом и травами. Капитан собрался попросить, чтобы открыли ставни, но передумал: глаза быстро привыкли к полумраку. И тогда он разглядел деда. Дед был в длинной белой рубахе, сухонький, но еще крепкий, эдакий желвачок. Он сидел на широкой лавке возле окна, немного сутулился и выставлял вперед правое ухо. За край лавки держался цепко, не спешил вставать. Значит, уже видел нас через щель в ставне, а может и раньше, понял капитан Сад.

Под бедными литографическими образами горела лампадка. По сторонам пышными гирляндами свисали бело-розовые бумажные цветы.

Старуха тоже была здесь. Она лежала в противоположном темном углу на высоких подушках и все время молча ворочалась. Разглядеть ее так и не удалось.

- Добрый день, отец, - сказал капитан Сад, но ответа не дождался и добавил: - Водой бы угостил, что ли.

Дед молча спорхнул с лавки и принес воду в деревянном черпаке. Капитан дал напиться Малахову, потом долго пил сам. Вода имела приятный привкус. Должно быть, источник где-то рядом, Минводы, с удовольствием подумал он и сказал стоявшему в дверях старшине:

- Иван Григорьевич, проследите, чтоб у всех ребят во флягах была эта вода. Классная штука. Вот попробуйте

Он отдал Ярине черпак, повернулся к деду.

- Ты что же, отец, и говорить с нами не хочешь?

- Хе! Поговорить не отвалится, - не скрывая иронии, неожиданно охотно отозвался дед.

- Ты что же, не видишь, что мы свои?

- Вижу. Уж непременно чьи-то да будете.

- Ты не смотри, что ребята пестро одеты, - кивнул капитан Сад в сторону двора. - Это, отец, для дела. А так они тоже наши, советские.

- Машкерад, значит.

- Вот-вот. Ты же небось видал партизан-то?

- Как же, - совсем весело согласился дед, - в прошлом годе заходили, вот от села одни головешки остались. И людёв не обошли увагой, царство им небесное.

Капитан Сад посмотрел на Малахова. Тот вроде бы и не слушал разговора; во всяком случае, включаться не собирался. Присев на покатую крышку громоздкой скрыни, разглядывал фотографии в простенке между окнами. Они были собраны под одним стеклом в рамке из лозины. Неужели он может что-нибудь разглядеть при таком свете, подумал капитан Сад и опять повернулся к деду.

- Понятно… А фрицы близко?

- Это которые? - деловито осведомился дед.

- Фашисты. Германец.

- А-а, германец. - Дед помедлил и вдруг уверенно зачастил: - Не знаю, ездют кой-когда моторами.

- Часто ездят?

- Не считал.

- А тебя они не трогают?

- Меня никто не трогает. Я человек нужный. За мостком хожу. Видел мосток-то? Всем сподручный, а мне пенсион за хлопоты выходит.

Капитан понял, что иронию деда ничем не прошибешь.

Тут было что-то не чисто, далеко не так просто, каким казалось на первый взгляд. Но понять с налету не удалось, а разбираться времени не было. Капитан подавил злость и лишь слегка отвел душу.

- Неплохо ты устроился, отец, - сказал он.

- Хвала господу, не жалуюсь.

Вслед за Малаховым капитан вышел во двор.

Крыльца у хаты не было, только порожек. Но рядом удобная завалинка. Малахов понимал, что сейчас будет команда продолжать движение, а идти он не сможет. Где-нибудь сразу за мостом свалится в обмороке - стыда не оберешься…

Неторопливо, словно это ему и не к спеху, и не обязательно, а так только, профилактика, он сел на завалинку, стянул оба сапога, стянул портянки… пальцы ног и ступни зарылись в горячую пыль, а он прислонился спиною к шершавой известковой стене, закрыл глаза и даже застонал от наслаждения. Так он сидел какое-то время, пока не осознал, что капитан все еще стоит рядом.

- Это не партизаны, Володя, - неторопливо и не открывая глаз сказал Алексей Иннокентьевич. - Это Хальдорф.

- Я так и понял.

- Он расчищал место, создавал мертвую зону. Но он не любит оставлять следов… прирожденный провокатор. И вот здесь тоже напустил переодетую банду.

- У меня были такие случаи, - сказал капитан Сад.

- Вы уже много знаете, Володя. Для своих лет очень много. Я даже боюсь сказать, хорошо ли это.

- Мы можем встретить здесь партизан?

- Нет.

- Это точно?

- Абсолютно. Их давно уже здесь нет. Год, как нет.

- Так даже лучше. Не люблю сюрпризов. - Капитан Сад еле слышно засмеялся. - Но дед каков! Бодливый.

- Он мне не понравился, Володя.

- Разве я говорю, что он понравился мне? Он держался так, словно мы с ним из одного сундука довольствие получаем. Но все равно не доверял.